Этой ночью и ещё, может быть, предыдущей мы долго-долго разговаривали на самые разные темы, и я тогда заметила, что где-то на физическом ментальном плане есть очень близкое к земле место, куда мы ночью должны неизбежно отправляться. Там есть большие залы для собраний, куда люди приходят и обсуждают самые разные проблемы: люди встречаются, разрабатывают планы и обсуждают проблемы; и я не знаю, почему, я уже две ночи хожу туда (боюсь, как бы это не были конференции и истории, где дают слушать мои записи) (1), что-то меня туда притягивает. И эти люди меня буквально засыпают вопросами (одних я знаю, других не знаю), и я начинаю отвечать то одному, то другому, начинаю разговаривать с толпой, о!... А когда я просыпаюсь, я думаю: «Значит, я должна быть глупой!... Физически я с этим справилась и теперь  занимаюсь этим по ночам!». Сегодня ночью я была очень расстроена, я проснулась во время беседы, о!.. Там была толпа, и люди мне задавали вопросы - серьёзно, очень серьёзно!

Но ты был там - ты там всегда есть. И я спрашиваю себя, почему ты не помнишь...

Я говорила тебе (и даже писала, когда ты был во Франции), что видела тебя. Был момент, когда я ходила в место, где готовятся события в разных станах мира - ты там тоже был. Казалось, что ты был очень заинтересован. Там рассматривались события между Китаем и Японией, и это было очень увлекательно, потому что можно было видеть события, людей в совершенно неожиданных костюмах, самые разные вещи, разные образы жизни и т.д. И это не соответствовало никакому существующему знанию: это был ФАКТ, я там была. И ты там был вместе со мной, и тебе было интересно.

Однажды я вспомнила (я тебе об этом писала), как мы долго, длительное время, наблюдали за тем, что хотели сделать китайцы. Там было два типа китайцев: коммунистические китайцы и формозовские (тайваньские, прим. перев) китайцы, и они что-то делали. Это были не только идеи, но действия, можно было видеть действия. Сейчас я подробности не помню. Но это было действительно очень интересно. Там было место (это туда я хотела пойти и пошла), место, где эти китайцы встречались - я всегда привожу людей и обстоятельства на тот план, где вырабатывается гармония.

Это было интереснее, чем две последние ночи!

Две последние ночи (только в конце ночи, около трёх часов) всё происходило в самом низу.

Я часто не помню, но остаётся образ. И очень часто приходил образ Пандита Неру, Хрущёва, образ конгресса в Африке, недавно в Бирме, образ английского двора...

Это так!

Это ничего не значит, это только образ - что это значит, я совсем не знаю.

Но это так! Так и должно быть, когда ты отправляешься в это место.

Но я совсем не знаю, что именно там происходит.

Нет, мы многого не помним. Я привыкла (даже когда встала), что если я остаюсь достаточно спокойной и погружённой в сознание моего сна (не «сна», но, словом, моей активности), я его вспоминаю, он возвращается - я его опять переживаю. Но обычно мы помним лишь только образ, как ты, - что-то, что поразило и перешло на другую сторону.

На самом деле, мы очень-очень активны. Чтобы помнить хотя бы часть ночи, будь неподвижным (не только ментально: высшая Неподвижность великого всеобщего Движения), это требует много-много работы, много работы.

Как раз в последние ночи я как бы провела ревизию всех этапов, через которые прошли мои ночи, прежде чем стать тем, чем они стали - это великолепно! Я начала заниматься своими ночами в начале века, а именно - в 1900-м, шестьдесят четыре года назад, и количество ночей, когда я не занималась этой дрессурой, чрезвычайно мало - мало... должно было возникнуть препятствие или болезнь, и даже тогда были другие виды занятий. Я помню (Шри Ауробиндо был здесь), как при общении с рабочими я заразилась какой-то лихорадкой, как грипп, это одна из тех лихорадок, которая вас охватывает резко и внезапно. Ночью температура поднималась выше сорока. Словом, это была... Я провела ночь за изучением того, что люди называют бредом - (смеясь) это было очень интересно! Я объясняла Ши Ауробиндо (он был тут: я лежала на кровати, а он сидел рядом), я ему говорила: «Происходит то, происходит другое... и оно (то или другое) вызывает у людей то, что врачи называют бредом». Это не «бред»... Я помню, как меня часами осаждали маленькие сущности, витальные формы, мерзкие, отвратительные, очень злые, безгранично жестокие, они нападали на меня, а мне, чтобы их отбросить, приходилось с ними бороться: они отступали и наступали, отступали и наступали... И так часами. Естественно, в тот момент со мной были вся сила и присутствие Шри Ауробиндо, и всё же, это продолжалось три или четыре часа. Тогда я подумала: «Чем это может быть для бедняг, которые не обладают ни моими знаниями, ни моим сознанием, ни защитным присутствием Шри Ауробиндо - всеми самыми лучшими условиями». Это должно быть ужасно, о!.. Никогда в жизни я не видела ничего более отвратительного.

Всё это я почерпнула в атмосфере рабочих. Потому что я не приняла во внимание, что это был «Праздник Орудий», и я с ними общалась: я им давала еду, брала что-то от них, то есть, это было ужасное общение. И я всё это приняла.

Я долго болела, несколько дней.

*

*   *

(Немного позже Мать возвращается к наведению порядка в своих старых записях, включая ту, чья дата совпадает с китайской агрессией на северных границах в 1962)

Silence, silence. This is a time for gathering energies and not for wasting them away in useless and meaningless words. Anyone who proclaims loudly his opinions on the present situation of the country, must understand that opinions are of no value and cannot in the least help Mother India to come out of her difficulties. If you want to be useful, first control yourself and keep silent – silence, silence, silence. It is only in silence that anything great can be done. (2)

Это было тогда, когда началась война, люди критиковали правительство, как если бы... Был один, которому я написала лично: «Если бы ты был здесь, ты смог бы сделать то, что нужно? - нет, тогда, если ты не знаешь, у тебя нет права что-либо говорить - замолчи».

Знаешь, я каждый день заставляю себя читать индийскую газету... Есть ощущение очень сильной разрухи.

В стране? О, малыш, но она прогнила! О, она находится в ужасном состоянии.

Но что удивительно, никого нет! Нет оппозиции, ничего нет.

(После долгого молчания) На эту тему я не говорю (3), прежде всего, потому что условлено, что мы не занимаемся политикой. Я приняла решение не заниматься политикой до тех пор, пока МЫ не будем её определять, то есть, пока власть не будет у нас. Но, несмотря на это, со дня освобождения (уже прошло семнадцать лет - семнадцать лет!) я не переставала говорить: «Эти люди разорят страну. У них нет ни сознания, ни знания, ни воли, и они разорят страну». И я это повторяла каждый раз, когда они делали глупости.

Сегодня страна разорена.

Голод стал гораздо сильнее, чем тогда, когда говорили, что он «трагический». Сегодня он ужасный. Нечего есть, такая большая страна, так много не обработанной земли, так много людей без работы... и не хватает на всех еды! И ещё закрыли границы: не пускают продукты извне, еды на всех не хватает.

Чтобы исправить ситуацию эти люди совершили столько глупостей, - невероятно! И каждая глупость ситуацию ухудшила. Теперь положение очень серьёзное.

Шри Ауробиндо говорил (он мне это сказал безоговорочно), что пока МЫ не будем управлять страной, сделать ничего невозможно. Это не значит, что мы лично будем управлять (!), но это будут люди, которые «воспринимают» и слушаются. И ещё он сказал, что рассчитывает на то, что в 67-м не только в Индии, но и во всём мире правительства начнут получать супраментальное Влияние. И очевидно, он ожидал, что перед этим ситуация будет ЧРЕЗВЫЧАЙНО тяжёлой... Она достаточно тяжёлая во всём мире: везде воюют, убивают людей - в Индонезии убили кучу людей, на Кипре убили кучу людей, словом, это непризнанная война, но идёт она везде.

А у нас здесь ТОТАЛЬНАЯ коррупция - тотальная до такой степени, что... Приведу тебе пример. Правительство вмешивается во всё, без его разрешения невозможно пошевелить пальцем: невозможно уехать из страны, невозможно вернуться в страну, невозможно отправить деньги, невозможно открыть лавку, невозможно... ничего-ничего-ничего, без его разрешения даже невозможно работать на своём поле. Они вмешиваются во всё, что уже огромная глупость. И ещё они устанавливают правила. Чем больше правил, тем, естественно, больше непослушания.

Люди ничего не выращивают, потому что это слишком сложно и со всеми налогами (они должны платить кучу налогов) это стоит дороже, нежели они могут выручить. А так как есть недостаток продовольствия, то, естественно, есть такие индивидуумы, которые стараются собрать всё, что могут, и продать это как можно дороже.

Ситуация, в которой мы находимся (в Ашраме), эти трудности происходят только от одного: от вмешательства правительства во всё, от вмешательства в то, что его не касается, от вставления палок в колёса во всё-всё-всё. У меня есть куча примеров, ежеминутных доказательств - все доказательства.

Есть два возможных варианта: насилие и Трансформация. Насилие означает захват, революцию - это находится в подвешенном состоянии, может взорваться в любой момент. Правители... Неру мало что значил, но для масс он представлял некоторый идеал (которому он совершенно не соответствовал, однако...). С ним покончено: современный министр, это человек большой доброй воли, до такой степени бесхарактерный, что при появлении трудностей он заболел - он болен! Болен, он не может работать! Вот ситуация, в которой мы находимся. (4)

Здесь, в Пондичерри, та же история.

Но есть ощущение, что в такой восприимчивой стране, как эта, если появится великий человек (я хочу сказать, духовно великий), то все пойдут за ним.

Ну да! Они посылают ко мне ходоков, они посылают ко мне людей, чтобы спросить: «Что нужно делать?».

Я им говорю: «Мне не хватает человека».

Если бы у меня был человек, то я бы всем занималась. Но сама я ничего не могу.

Но как может быть, что в этой стране нет человека, который бы поднялся, у которого была бы твоя поддержка?

Думаю, это результат долгого пребывания под властью другой страны. Люди разочаровались в политике (значимые люди, которые не искали выгоды). Думаю, поэтому.

Потому что я очень хорошо чувствую, что было бы достаточно искреннего человека, который восстаёт...

Да-да!

Чтобы пошли все.

Ну да! Говорю тебе, что если бы у меня был человек, а я бы сказала спрашивавшим меня людям: «Вот, это он, идите за ним», то всё бы получилось.

(тишина)

Есть два места, где такая ситуация: здесь и в Африке. Если бы в Африке нашёлся человек, о!.. И это не обязательно негр, например, индиец (их там много, это они обогатили страну). Это не невозможно - не невозможно. Я не теряю надежду.

И здесь тоже.

Вот только, может быть, должно стать ещё хуже, чтобы они полностью потеряли надежду.

Мне бы хватило одного человека, обладающего абсолютным доверием, который был бы восприимчивым и обладал исполнительной властью.

Те, что есть, слишком стары.

Но когда это необходимо, человек появляется, не так ли.

Среди молодых.

Это не невозможно.

Посмотрим.

Во всяком случае, они сознательные... Достаточно большое количество министров, генералов, губернаторов (даже министры центрального правительства) пишут не столько для того, чтобы попросить совет, но просят Помощи. Они пока не просят дать совет (и с внешней точки зрения нельзя давать подробные советы, можно дать основные идеи). Но есть вещи, которые они НЕ ДОЛЖНЫ делать.

Как из этого выйти? Они заперли себя...

Да, всё прогнило.

Но всё прогнило, потому что они везде установили правила! Везде-везде-везде, для всего. Глупые, чудовищные, невероятные сложности. Невероятные, невозможно представить, что это правда. Гораздо более ограничивающие правила, чем те, что родители дают детям! У детей больше свободы, нежели у людей здесь. Есть ЖЕЛАНИЕ контролировать, такая глупость! Это невероятно.

И это почти открыто. Например, им нужно потратить миллионы и миллионы, которые дают американцы - они не разрешают американцам давать НИ КОПЕЙКИ без своего разрешения! И они дают своё разрешение, только если могут полностью контролировать траты. А здесь, в Ашраме, американцы множество раз выражали не только намерение, но и очень большое желание предоставить для работы большую сумму денег, много миллионов рупий - несогласие правительства. Мы пытаемся найти способ, но они дают следующие ответы: «Пока Мать обладает абсолютным авторитетом, мы не можем разрешить вам принять деньги, потому что не можем давать Матери советы»! В официальном письме, малыш!.. Вот так - официальное письмо. Невероятно.

Словом, это значит, что когда Время придёт, тогда...

Очевидно, что если бы всё было очень хорошо, были бы хорошие результаты, они бы никогда не стали думать о необходимости высшей Помощи; они бы надулись от статистических данных и от удовлетворения своих амбиций.

1 - по случаю 15 августа разные группы друзей Ашрама приехали в Пондичерри.

2 - «Молчание, молчание. Настал момент собрать свои энергии, а не тратить их на ненужные и пустые слова. Все, кто громким голосом заявляют своё мнение на сложившуюся в стране ситуацию, должны понять, что их мнение ничего не значит и ни в коей мере не помогает Матери Индии выбраться из трудностей. Если вы хотите быть полезными, сначала станьте хозяевами самих себя и замолчите - молчание, молчание, молчание. Великие вещи делаются только в тишине.

3 - Мать не захотела, чтобы мы сохранили запись этой беседы.

4 - Индира Ганди придёт к власти в начале 1966, после смерти сегодняшнего министра Лала Бахадура Шастри.

При копировании ссылка обязательна http://supersoznanie.com