(Ученик читает отрывок из своей рукописи, где речь идёт о разной светимости разных планов сознания. Мать его прерывает, чтобы добавить следующее)

Где-то в сверхразуме (над высшим разумом и начиная со сверхразума) вещи становятся САМОСВЕТЯЩИМИСЯ. Этот свет не ослепляет: вещи светятся сами в себе. В связи с чем получается большая разница в видении. Это вещи, которые светятся сами, а не освещены снаружи. Это самая большая разница в качестве света.

До такой степени, что теперь освещённые снаружи вещи мне кажутся искусственными. Они лишены собственного света.

Это очень мягкий, очень subdued (приглушённый), то есть, не ослепляющий внутренний свет. По мере нашего восхождения этот свет становится всё ярче и ровнее.

*

*    *

Немного позже

Люди начали суетиться, они хотят полностью издать мои «Беседы» на английском. Я им сказала» «Замолчите», я сказала: «Я не хочу, позже, когда всё будет готово, мы подготовим издание на французском».

Я не хочу на английском. Я не хочу на английском! И я всё больше и больше не хочу на английском. Например, закончились «Молитвы и Медитации» в английском переводе. Их хотели переиздать, но я сказала: «Если вам хочется, то вы можете переиздать то, что перевёл САМ Шри Ауробиндо (их немного, небольшой томик). Это - да, потому что их перевёл Шри Ауробиндо». Но даже в этом случае, это не мой текст – это Шри Ауробиндо, это не я.

«Молитвы и Медитации» приходили, не так ли: все они были продиктованы. Я их записывала после концентрации, они не проходили через мысль, они приходили. Очевидно, кто-то был заинтересован в красивой форме. Я их запирала на ключ, чтобы никто не видел. Только здесь Шри Ауробиндо попросил меня их показать. Я показала несколько листов, и он захотел увидеть всё остальное. Иначе я бы их не стала доставать. Я уничтожила всё остальное. У меня было пять больших тетрадей, которые я писала каждый день, каждый день (конечно, там были повторения) - это был результат концентрации. Я выбрала то, что могло быть опубликовано (Шри Ауробиндо помог), я выбрала то, что хотела, всё переписала, а потом разрезала на части. А всё остальное я сожгла.

Как жаль!

Из того, что было опубликовано, осталось несколько листочков. Я почти всё раздала – чернила выцветают, они почти все выцвели. Я всё сожгла.

Очень жаль.

Это ни для кого не было предназначено. Никто не должен был их прочитать. Я их показала Шри Ауробиндо, потому что он говорил о некоторых вещах, а я ему сказала: «Ах, да! У меня был такой опыт…». Тогда я ему показала свою тетрадь, в которой были указаны даты (я писала каждый день).

Пять толстых тетрадей, которые я писала несколько лет. Даже здесь я некоторое время продолжала писать.

Я много писала в Японии.

В конце концов, то, что представляло общий интерес, сохранилось. Поэтому в датах есть пропуски, иначе они были бы последовательными – их было огромное количество, не так ли!

Только здесь появилось желание сохранять-сохранять-сохранять (Мать делает жест, будто всё бросает через плечо). Мир быстро меняется, мир быстро меняется, мир быстро меняется, зачем всё хранить?

(тишина)

Поэтому я сказала, что если люди хотят читать то, что я написала (конечно, кое-что я написала на английском; то, что написано на английском – написано на английском, как «Conversations with the Mother», которые я позже перевела на французский – не совсем одно и то же, но почти, - это очень хорошо, они изначально были написаны на английском), но тем, кто хочет читать мои работы, придётся учить французский, это не принесёт им вреда!

Другой язык не может передать точность мысли.

Конечно, их нужно читать на французском.

Это совсем другое, не так ли. Это непереводимо, другой менталитет! Это как французский и английский юмор, они такие разные. Настолько разные, что взаимонепереводимы!!

При копировании ссылка обязательна: http://supersoznanie.com