(Ученик написал Матери, чтобы спросить у неё, что означает сон, в котором его брат внезапно входит и объявляет о смерти своего сына. Это был чрезвычайно живой сон. Ученик проснулся в эмоциональном шоке.)

Я получила твоё письмо... Не думаю, что это предвидение. У тебя нет оттуда новостей. Если бы что-то случилось, он бы тебе сообщил.

Не обязательно... Но что это за конструкция или воображение?

Я тебе скажу.

Три дня назад у меня было аналогичное переживание, - я тебе скажу, в чём аналогия.

Прежде всего, прошлый раз я сказала, что физический ум трансформируется. Три или четыре дня назад, то есть до нашей беседы, я внезапно проснулась ранним утром посреди некоего видения и деятельности, именно в этом физическом уме. Для меня это совсем непривычно. Я была здесь, в этой комнате, всё было именно так, как бывает физически, и кто-то (по-моему, Чампаклал) резко открыл дверь и сказал «Oh, I am bringing a bad news» (о, я принёс плохую новость). Я слышала звук физически, это значит, что это было очень близко к физическому. «He has fallen and broken his head» (он упал и разбил себе голову). Но это было так, как если бы он говорил о моём брате (который очень давно умер), и во время этого действия я сказала себе: «Но мой брат давно умер!» Это вызвало некое напряжение (жест у висков), потому что... Это немного трудно объяснить. Когда Чампаклал мне сказал эту новость, я была в своём обычном сознании, и я сразу подумала: «Как так получилось, что Защита не подействовала?», я как раз стала это изучать, когда появилось некое далёкое воспоминание, что мой брат умер. Тогда я посмотрела (словами это трудно объяснить, это сложно), я заглянула в мысли Чампаклала, чтобы понять, о ком он говорит, кто упал и разбил себе голову. И я увидела голову А. Всё это вызывало напряжение (тот же жест у висков), тогда я проснулась и посмотрела. И я поняла, что этот опыт нужен для того, чтобы я ясно увидела, что этот физический ум ЛЮБИТ (любит, это речевой оборот), любит катастрофы и притягивает их, он даже их создаёт, потому что для того, чтобы пробудить своё бессознательное, ему нужен эмоциональный шок. Всё бессознательное, всё тамасичное нуждается в сильных эмоциях, чтобы встряхнуться и пробудиться. И эта потребность создает какое-то болезненное притяжение или представление таких вещей, - он всё время представляет себе всевозможные катастрофы, или открывает доступ злым внушениям маленьких злобных сущностей, которым как раз доставляет удовольствие создавать возможность катастроф.

Я видела это очень ясно, это было частью садханы этого физического ума. Потом я всё это передала Господу и больше об этом не думала. И когда я получила твоё письмо, я сказала себе: «Это одно и то же!». Это одно и то же, эта нездоровая потребность физического ума, который ищет сильных эмоциональных потрясений и катастроф, чтобы пробудить свой тамас. Но в случае с разбившем голову А., я подождала два дня, сказав себе: «Посмотрим, правда ли это». Но ничто не пришло, он не разбивал себе голову! И в твоём случае тоже, я сказала: «Я ничего не буду делать, пока не придут новости», потому что один раз на миллион это может быть правдой, поэтому я ничего не сказала. Но сегодня утром я посмотрела ещё раз и увидела, что это точно одно и то же: это процесс развития, чтобы мы начали осознавать чудесную работу этого ума.

О! Да, как только появляется какая-нибудь царапина, то в существе сразу возникает что-то, что видит ужасные болезни - сразу же.

Да, это так. Но вот, что мне сказал Шри Ауробиндо. Я много раз его спрашивала, как так получается, что люди (которые осознанно, внешне, предпочитают приятные вещи и благоприятные события) всё время притягивают-притягивают-притягивают неприятные вещи и даже ужасные катастрофы. Я знаю женщин (мужчин тоже, но их меньше), женщин, которые всё своё время тратят на то, что представляют себе самое худшее: у них есть дети - они представляют, что каждый из них столкнётся с ужасными катастрофами; кто-то поехал на автомобиле - о, автомобиль попадёт в аварию: мы едем на поезде - о, поезд сойдёт с рельс, и так далее. Так вот, это оно. То, что Шри Ауробиндо так хорошо объяснил: все эти части существа ужасно тамасичны, и только жёсткий шок в них может что-то пробудить, и по этой причине они как бы инстинктивно это притягивают... Например, у китайцев чрезвычайно тамасичный витал и бесчувственное физическое: оно очень бесчувственное, - это они придумали самые ужасные пытки. Это потому, что для того, чтобы почувствовать, им нужно что-то чрезмерное, иначе они не чувствуют. У одного китайца была какая-то язва, по-моему, посередине спины (обычно очень чувствительное место), а из-за его сердца его не могли усыпить, чтобы сделать операцию, и поэтому присутствовало небольшое беспокойство. Его оперировали без анестезии - он был в сознании, он не пошевелился, он не закричал, он ничего не сказал, все восхищались его мужеством. Потом у него спросили, что он чувствовал - «О! Да, я чувствовал, что немного скребёт спину»! Вот так. Из-за этого возникла необходимость в катастрофах, и в непредвиденных катастрофах: в том, что вызывает шок, чтобы вас пробудить.

То, что ты тут сказал об этих нездоровых и болезненных фантазиях, не так давно я сама это говорила: воображение сразу делается пораженческим, катастрофическим.

Да, ужасно.

Долгое-долгое время вся работа заключалась в том, чтобы это исцелить: изменить это, изменить.

И обычно моя ночная деятельность никогда не происходит на физическом плане, она всегда на тонком физическом, в наиболее плотной его части, если можно так сказать. В моей жизни, наверное, не было и полдюжины видений, которые бы обладали такой физической реальностью, как она есть: я видела комнату такой, как она есть; и я ясно слышала голос Чампаклала. Тогда я поняла, что это физический ум спит, и у него есть какая-то деятельность, и это нужно, чтобы показать мне эту притягательность... Дверь, которая внезапно открывается, не так ли, человек, который входит и говорит мне (Мать говорит драматическим тоном): «I am bringing a very bad news» (я принёс очень плохую новость), и вся эта напряжённая атмосфера, и затем: «He has fallen down and broken his head» (он упал и разбил себе голову). Тогда я постаралась понять, кто он этот he (он), постепенно-постепенно и т.д.

В этой работе по установлению абсолютной ровности я никогда сразу ничего не отвергаю со словами: «Нет, это невозможно». Нужно быть ровной и спокойной по отношению ко всему. Я была ровной и спокойной и сказала себе: «Посмотрим, я подожду два дня, и если он действительно разбил себе голову (смеясь), я это узнаю!». Естественно, ничего не было. И когда я получила твоё письмо, у меня было ощущение, что это одно и то же, но я сказала себе: «Посмотрим, подождём...». Я посмотрела, я ничего не увидела. Я посмотрела через твоё письмо и твои слова и ничего не увидела. И у меня было ощущение, что это всё тот же физический ум взаимодействует с формацией - с вредоносной формацией, потому что такова привычка физического ума.

Теперь, когда мы выполняем работу по корректировке его существования, мы видим, что это такое!.. Это на самом деле отвратительно. Он всё время работает, и он всё время пораженческий. Как ты и сказал: у нас небольшая боль - о, может быть это рак?

И можно поймать себя на этом десять раз в день.

Да-да, такое состояние почти всё время.

Но он сам делает усилие, словом, он понял, он заметил; он понял, что это не достойно похвалы (!), он пытается измениться. Стоит это признать, и всё получается достаточно быстро. Только трудность в том, что большинство наших физических движений механическое; мы этим не занимаемся, и поэтому они остаются такими, какие есть. Но с некоторых пор у меня вошло в привычку ими заниматься. Это не весело, но это нужно делать, это нужно исправить. Это то, что нужно исправить.

Это постоянный-постоянный труд, для всего-всего. Это интересно: если речь идёт о еде - он думает, что еда отравлена, или что мы не сможем её переварить, или то, или это, или что функционирование будет неправильным; мы идём спать - сразу начинается внушение, что мы будем волноваться, что мы не сможем отдохнуть, что у нас будут плохие сны; мы с кем-то разговариваем - появляется внушение, что мы не то сказали, или что это доставит ему неприятности; мы что-то пишем - внушение, что это не совсем правильно. Это страшно, страшно.

Это должно измениться.

Шри Ауробиндо говорил мне, что у индийцев это не так сильно, как у европейцев, потому что европейцы очень сосредоточены на Материи, и они тут гораздо менее свободны.

Словом...

И та молитва, которую я тебе в прошлый раз сказала, это было после того, не сразу после, но на следующий день. Это было так, как если бы получив этот опыт в физическом уме и точно увидев, что это такое, природу этого ума, стало возможным продвинуться вперёд.

И что мне указало на ложность этого сознания и его деятельности, это сделанное мной усилие - огромное усилие - чтобы вспомнить, что мой брат уже много лет как умер. Я в этом увидела дистанцию между моим истинным сознанием и сознанием, в котором я находилась во время этого сна. Я увидела дистанцию ложности этого сознания. Это мне дало очень ясное указание. Вместо спокойного мирного сознания, похожего на волны - волны света, которые всё время такие (жест больших крыльев в бесконечности), движение сознания очень широкое, очень спокойное, при этом оно следует за всеобщим движением, очень спокойно, - вместо этого было что-то напряжённое (жест у висков), оно было жёстким, как дерево или железо, и напряжённое, о!.. Тогда я поняла, насколько это ложно. Мне это дало точную меру.

(длительная тишина)

В эти дни у меня было очень сильное ощущение, что... Не знаю, помнишь ли ты (родился ли ты уже?), когда Эмиль Золя сказал: «Истина шествует». Ты ещё не родился. Он заявил на военном совете о своих четырёх истинах, была целая история, и ему посоветовали покинуть Францию, или его посадят в тюрьму. Приехав в Англию, он сказал: «Это ничего не меняет, Истина шествует». Это вызвало огромный резонанс. Я до сих пор помню это ощущение, - я была молодой, но всё же, мне было двадцать лет... Между нами больше двадцати лет разницы. Сколько тебе лет? Сорок?

Сорок один.

Да, сорок лет разницы, даже больше - 45 лет... Мне было двадцать лет, и это произвело на меня сильное впечатление. Это дело имело большие последствия. И это вернулось ко мне именно в эти дни вместе со всем восприятием этой катастрофической и пораженческой привычки. Я это знала уже давно, но мне казалось, что я это совершенно не контролирую, но теперь это под моим контролем. И не только, оно осуждено и сознательно отброшено (1). Это то, что было сказано: «Я устал от нашей недостойности».

Отсюда вывод: Истина шествует.

(тишина)

Много работы, много. Но она может идти относительно быстрее. Если посмотреть, то видно, что больше всего времени занимает осознание того, что нужно изменить, установление сознательного контакта, который позволяет это изменить. Именно это занимает больше всего времени. Изменение... Есть рецидивы, но они стали гораздо слабее. Всё зависит от общей бессознательности и от тамаса, которые присутствуют в существе; по мере их уменьшения это становится сильнее. (2)

*

*   *

Мать переходит к переводу «Савитри», диалог со Смертью.

... С общей точки зрения именно эта инертность, эта неосознанность сделали необходимым существование смерти - «существование» смерти!!

(1) - самим телесным умом.

(2) - существует аудиозапись этой беседы.

Аудиозапись

При копировании ссылка обязательна http://supersoznanie.com